99 франков эссе по фильму

НОУ
ВПО ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ, БИЗНЕСА И ПРАВА

ОП
«Гуманитарные технологии в бизнесе и
управлении»

Кафедра
«Психология»

Анализ
художественного фильма «99 франков»

Выполнила:
Билоус
О.П.

Группа:
ПД-501

Проверила:
Самойлова Г.В.

Ростов
– на – Дону

2010

Фильм «99
франков» —
экранизация
одноимённого
романа Фредерика
Бегбедера.

Как и книга,
представляет собой злую сатиру
на современный рекламный
бизнес. Фильм описывает историю рекламного
креатора Октава Паранго, который
имеет высокооплачиваемую работу и
жизнь, полную беспорядочного секса и
всевозможных наркотиков.
Кино
«99 франков» — кино о самой сути
рекламы.

Жизнь в
рекламном
агентстве Rosserys & Witchcraft бьёт ключом:
фотограф
кричит на модель,
изображающую капусту: «Покажи мне душу!
Покажи мне страсть!», а коммерческие
директоры носятся по этажам как угорелые
и умоляют раздолбаев-креативщиков
приступить к работе над срочным проектом.
Один из этих креатившиков — Октав
Паранго, ему за 33, он холост, зарабатывает
бешеные деньги и берет от жизни все,
строго руководствуясь рекламным слоганом
«Пепси». Октаву нет равных во вселенной:
ведь он занимается рекламой!
Это он решает, чего вам захочется завтра.
Для него «человек — это такой же
продукт, как и все остальные». Уголок
его кредитной
карты модно испачкан коксом,
подружка брошена (кому нужна беременность
и проблемы?), а все моральные проблемы
легко решаются с помощью весёлого
цинизма и ударных доз алкоголя.
Впрочем, решаются они до поры до времени.
У него полно денег, женщин и кокаина,
но, тем не менее, его терзают сомнения.
Две вещи в корне меняют жизнь Октава:
роман с Софи, самой красивой сотрудницей
агентства, и совещание в гигантском
молочном концерне «Мадон» по поводу
рекламного ролика. Октав срывается с
катушек и решает взбунтоваться против
системы, которая его породила, саботируя
свою же рекламную кампанию.

У
фильма есть две альтернативные концовки,
которые являются копией начала. То есть,
у фильма имеется два альтернативных
начала, что довольно необычно. Прыгнувший
с крыши Октавиан пролетает мимо
«правильной» жизни, изображенной
на… рекламном плакате. Правильная жизнь
— это мирное существование на лоне
природы, вдали от бессмысленной городской
суеты, то есть, то существование, к
которому он обращается во второй
альтернативной концовке. Но это тоже
иллюзия. Закольцованность, безысходность
являются рефреном фильма. Герой фильма
плодит иллюзии, но сам же ими питается,
превращаясь в змею, кусающую себя за
хвост. Он смутно осознает, что является
вымышленным персонажем фильма,
коллекционный дивиди с которым продадут
за 99 франков.
Посмотрев
этот фильм, начинаешь видеть рекламу в
другом ракурсе. Например, после рекламы
йогурта Мадон невозможно смотреть
рекламу, которую показывают по телевизору
во время рекламных пауз и представлять,
что сок — это сок, а заманчивые капли,
стекающие по бутылке — это вода.
Конечно же, в этой истории много вымысла,
но в тоже время, там есть часть его
биографии и много подлинных фактов и
наблюдений о механизме создания и
воздействий рекламы.
В фильме предлагается выбрать один из
вариантов финала…

В
фильме есть один примечательный момент.
Октавиан считает рекламный ролик
искусством, и его обламывают, что ему
приходится подчиняться требованиям
тупых заказчиков. Октавиан идет по
тупиковому пути развития, и это приводит
его к деградации. Как заметил еще
В.Набоков, «реклама — это пошлость», и
какая бы она ни была остроумная и
красочная, все равно ее суть —навязывание
товара потребителю. По-моему мнению,
фильм
об обществе потребителей для таких же
потребителей. Мы живем в слишком
материальном мире, забывая о настоящих
ценностях, которые приносят нам счастье!

Октав попадает
в ситуацию, когда нужно делать выбор.
Настоящее или фальшивка? Семья и дети
либо эта корпоративная «жизнь», которой
заняты все его дни. Герой окончательно
теряет способность ориентироваться в
настоящем и бежит в мир рекламных
иллюзий, чтобы потом сигануть с небоскреба
на мокрую парижскую брусчатку. Или все
еще закончится иначе?…

Я не могу
сказать, что фильм не совсем плох, но
решительно мне не понравился.

Между
тем, если взглянуть на реальность, в
настоящее время очень многим людям
нравится номинация «Каннских львов» и
даже они готовы платить хорошие деньги,
чтобы посетить «Ночь пожирателей
рекламы». Думается, это апофеоз
потребительской дурости и в то же время
наивысший взлет низколетящего «искусства»
пиара. Думаю, в настоящее время все мы
зависимы от рекламы в той или иной
степени (она везде и повсюду), кто-то
меньше кто-то больше, и иногда благодаря
ей мы делаем свой выбор в жизни!

Есть два распространенных мнения о фильме «99 франков». Согласно первому, фильм Я.Кунена — очередное обличение бездуховности современного общества, отличающееся от десятков других обличений лишь несколько большим уровнем натурализма. Сторонники второго мнения рассматривают «99 франков» прежде всего как экранизацию одноименного бестселлера Ф.Бегбедера, рисующего неприглядную изнанку рекламного мира.

Самое интересное, что оба мнения и верны, и неверны одновременно. Да, герои — точнее, антигерои фильма — продают, продаются и предаются порокам, но содержание «99 франков» намного глубже банального морализаторства. Да, фильм снят по роману, но это самостоятельное произведение, и чтобы его понять, не обязательно читать роман Бегбедера. Зато необходимо хотя бы в общих чертах быть знакомым с таким достижением современной французской философии, как теория симулякров.

Симулякры, реклама и смысл фильма

Теория симулякров, во многом созданная великим французским философом Ж.Бодрийяром, представляет собой попытку осмысления нового, информационного общества, в котором мы все обитаем. Информационное общество переполнено образами, за которыми ничего не стоит, своего рода визуальными «пустышками». Это и есть симулякры: все, что мы видим на экранах и мониторах, но что не существует в реальности. Симулякр — это и пение под фонограмму, когда певец лишь открывает рот; и идеальная фигура фотомодели, созданная при помощи «Фотошопа»; и разборки в ток-шоу типа «Пусть говорят», заранее отрепетированные за кулисами.

По своей сути «симулякры» ближе всего к таким понятиям, как «имитация» и «иллюзия», и потому лучшей иллюстрацией этой теории служит реклама. Реклама создает целый искусственный мир, в котором все — симулякр, от необыкновенных свойств рекламируемого продукта до декораций, на фоне которых снимают рекламные ролики. Однако «99 франков» — фильм не о том, как реклама обманывает людей (точнее, не только об этом). Реклама — это символ современного общества, в котором, по мнению Бегбедера и  Кунена, абсолютно все является симулякром, имитацией, «пустышкой».

В этом мире «творчество» сводится к созданию рекламных роликов, «любовь» — к сексу без малейших обязательств, «дружба» — к попойкам и совместному употреблению наркотиков. Все — не настоящее, даже продажный секс: со свойственной французам тонкой иронией это демонстрирует сцена, когда Октав снимает Тамару как проститутку. (Кстати, Тамара — не настоящая проститутка, да и волосы, как и цвет глаз, у нее искусственные). Таким образом, «99 франков» — фильм о цивилизации подделок, ложных образов — и о тех, кто эти ложные образы создает.

В чем проблема Октава?

Главный герой фильма удивляет своей настойчивой тягой к саморазрушению с помощью наркотиков, едва не отправивших его на тот свет. Встает вопрос: чего ему не хватает? Ведь он занимается тем, что ему нравится, преуспевает в своем деле и отлично зарабатывает. Проблема Октава в том, что он умен и талантлив. Можно сказать, что он слишком умен для своей работы, и потому не может не понимать, что служит лжи, а не правде. Мы не знаем, каким был когда-то творческий потенциал Октава, но он несомненно был, иначе б ему не было сейчас так плохо. Наркотики и оргии — способ забыться, но в какой-то момент они перестают помогать, и Октав решается на бунт — правда, очень своеобразный.

В чем бунт Октава?

Если не считать саморазрушение формой бунта против системы, то можно сказать, что Октав вплоть до финала (точнее, финалов, о них мы еще поговорим) бросает вызов сложившемуся положению вещей трижды. Первый раз — когда гордо уходит с совещания, на котором глава корпорации «Мадон» отверг его версию рекламного ролика. Бесспорно, гордый уход сильно облегчило внезапное носовое кровотечение, но для Октава это поступок. Второй раз он доходит до желания уволиться и даже бросает на стол босса кредитку. Правда, порыв длился около трех минут, после чего Октав передумал увольняться. В третий раз речь идет уже о наркотических галлюцинациях, в которых он разоблачает рекламное семейство,  крушит декорации и напоследок бьет Джеффа по голове.

Таким образом, вплоть до развязки бунт Октава — имитация бунта (или даже пародия на него), но и с финалами все не так просто.

Какой финал настоящий?

Зрителю предлагают две версии финала: трагедию и хеппи-энд. Согласно первой, Софи покончила с собой, Октава пришли арестовывать в тот момент, когда он узнал об этом, и он сиганул вниз с крыши небоскреба. Фильм начинается со сцены падения, так что подобный финал кажется ожидаемым — и тут вдруг зрителю предлагают второй вариант, где все совершенно иначе. Октав пережил духовный кризис, отомстил нехорошему владельцу концерна «Мадон» и уехал в прекрасный тропический мир, где его ждали Софи и дочь.

Впору растеряться: что же случилось на самом деле? Правильный ответ: ничего. В мире симулякров не бывает ни настоящих трагедий, ни настоящих хеппи-эндов. Оба финала существуют только в бурной фантазии главного героя. А поскольку в последних кадрах нам показывают книгу Октава, то, скорее всего, этим все завершилось: он ушел из рекламы в литературу. Кстати, в определенном смысле это моральная победа: писатель, предлагая художественный текст, т.е. вымысел, не обманывает читателя.

В чем смысл названия фильма?

Считается, что Бегбедер воспользовался в качестве названия ценником: первое издание его книги продавали по 99 франков. Но возможна еще одна интерпретация: 99 франков, неполная сотня — типичная торговая уловка, подталкивающая к покупке: покупателю кажется, что он заплатит меньше.

Почему в фильме так много натурализма?

Здесь все просто: физиология — это то, что нельзя или сложно подделать, в отличие от визуальных образов и более высоких материй. Если любовь, дружба и творчество — имитация, а бунт — галлюцинация, то единственный способ ощутить связь с реальностью — это почувствовать свое тело.

Почему Октав так поступил с Софи?

Отношения Октава с Софи такие же странные, как и все в его жизни: вроде бы он любит ее, вроде бы страдает после разрыва, и в то же время категорически отказывается от роли отца, узнав, что она беременна. Но никакого противоречия нет: Октав панически боится любой ответственности, а еще больше — вторжения той самой грубой реальности. Бунт может быть игрушкой, а ребенок — нет. Роль отца требует настоящих чувств и поступков, а на такие подвиги Октав категорически не способен. Он слишком зациклен на себе, и другие для него лишь проекция собственного «Эго» (потому он все время видит на месте других людей себя).

В чем символический смысл бегства Октава в тропики?

Неопознанные тропики, куда сбегает Октав в «счастливом» финале, не просто символизируют земной рай: корни этого образа уходят очень глубоко, к трудам Руссо и других философов-просветителей, которые создали образ добродетельного «дикаря», противостоящего развращенному цивилизованному человеку. В своих мечтах Октав очищается от городской скверны и становится счастливым дитем природы.

Эти аллюзии, не очень доступные иностранной аудитории, понятны любому образованному французу (равно как и цитата из Вольтера «Все к лучшему в этом лучшем из миров» в качестве рекламного слогана). Игра с цитатами и философскими образами подтверждает: «99 франков» — самобытный и глубокий анализ современного общества, которому подчеркнутая ироничность придает особую убедительность.

Анализ произведения Фредерика Бегбедера ’99 франков’

Анализ произведения Фредерика Бегбедера «99 франков»

Концептуальный уровень

Как пишется в аннотации, «роман представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс».

Главная идея произведения: современный рекламный мир опошлился и обесчеловечился; тех, кто делает рекламу, этот бизнес «перетирает в порошок», который потом можно занюхать (как это сделал автор с «прахом» своего бывшего начальника), и лишает этих людей человеческих чувств, нравственности и достоинства; тех, для кого делается реклама, бизнес вообще не считает за людей, ведь это лишь «потребительская масса». Тема созвучна вопросам своего времени. В книге отражены явления и события реальной жизни, с которой автор был в непосредственном контакте на протяжении долгого времени; поэтому у него была возможность увидеть «всю подноготную» этого мира.

В книге затронут ряд проблем. Во-первых, рекламный бизнес требует полной самоотдачи от человека, который им занимается. Причем, самоотдача идет в одном направлении. От такой работы человек не развивается физически, душевно и духовно, а наоборот — деградирует, становится пошлым, бездушным, циничным. Это не проходит бесследно для души человека. Чтобы заполнить пустоту, которая появляется после трудового дня, люди вынуждены прибегать к разврату, странным хобби, алкоголю, наркотикам. Некоторые (такие, например, как наш герой) попадают в психиатрическую клинику, другие (как его начальник) кончают жизнь самоубийством (пусть сначала это было фикцией, но потом фикция обернулась реальностью). Во-вторых, реклама со временем становится все мощнее и все разрушительнее в своем действии. Она разрушает нормальный мир человека, превращая его в бездумную машину для потребления товаров. Люди перестают жить и думать свободно, естественно, а начинают мыслить брендами, лейблами и шаблонными слоганами. В попытке угнаться за постоянно ускользающим идеалом «счастливой» жизни, человек чувствует себя несчастным, а счастье он видит в удовлетворении всех потребностей, которые навязали на него рекламные слоганы. В-третьих, рекламный бизнес разрушает отношения между людьми. Они превращаются в карьеристов, которые не производят ничего, но считают себя «пупом земли», поэтому с такой легкостью «подсиживают» друг друга, легко и моментально делают из друзей врагов и обратно; они не способны на искреннюю дружбу и сочувствие; их вообще сложно уже назвать нормальными людьми.

Произведение написано автором крайне эмоционально, с большой силой чувств. Этого, конечно, следовало ожидать, ведь он через все это прошел, пережил, пропустил через себя. Потому что, по словам автора, «вовсе не предаюсь здесь самобичеванию или публичному психоанализу. Я просто пишу исповедь сына тысячелетия. Слову «исповедь» я придаю в данном случае чисто религиозный смысл. Желаю спасти свою душу перед тем, как свалить из этого мира». Да и в аннотации к книге было сказано, что это «злая сатира». бегбедер роман рекламный

Язык, стиль изложения — язвительный, саркастический, просто юмористический, циничный, а то и откровенно пошлый (естественно, пошлость использована не для придания яркости произведению, а для того, чтобы передать наиболее полно атмосферу того мира и общества, которое описывает автор): «Альфред Дюлер — дерьмо собачье».

Обязательно есть в книге нотки грусти, тоски, уныния, потому что во время написания этой работы автор уже осознал весь ужас, его окружающий, и стремится вырваться из него, перед этим поменяв (сломав) систему. «В какой-то момент я решил, что могу стать той самой песчинкой, которая остановит этот убийственный механизм. Эдакий бунтовщик в еще плодоносящем чреве гадины, солдат-новобранец в пехоте глобального рынка. Я говорил себе: «Невозможно захватить самолет, не войдя в него; мир нужно менять изнутри, как считал Грамши». Эта мысль помогала мне выполнять свою грязную работенку. В общем-то, парни 68-го начали с революции, а кончили рекламой; я же хотел действовать в обратном порядке».

Но ближе к концу книги он понимает, что сломать систему невозможно — слишком уж она могущественна. «И я сказал себе: может, приняв эту должность, ты хоть что-нибудь изменишь в нашем поганом мире. Но я глубоко заблуждался: власть никогда не отдают тем, кто способен ею воспользоваться. Да и что это за власть? Устаревшая игрушка былых времен. Нынешние власти настолько разрослись и разветвились, что обескровили и развалили саму систему. А мы все сидим и талдычим наш грамшистский лозунг: «Чтобы захватить самолет, нужно сначала войти внутрь». Какая дьявольская ирония судьбы! Мы ворвались в кабину с гранатами в руках и только было собрались отдавать приказы пилоту под дулами наших автоматов, как обнаружили, что пилота нет как нет. Мы хотели угнать самолет, которым никто не умеет управлять».

Уровень организации произведения

Сюжет произведения излагается в прямой хронологической последовательности с отступлениями в прошлое — ретроспективами — и «экскурсами» в будущее. Отступление в прошлое, в основном, касаются его личных отношений с бывшей девушкой и того времени, когда он только начинал работу в рекламном агентстве. «Экскурс» в будущее был только один — в конце книги — о будущей жизни его бывшего начальника и бывшей девушки. Автор использует почти все основные средства композиции: сюжет, конфликт, экспозицию, завязку, развитие действия, кульминацию, развязку и эпилог.

Сюжет книги: герой разочаровывается в своей работе и хочет порвать с ней, одновременно пытаясь сломать и изменить систему в лучшую сторону. Фабула книги: рассказ начинается с того момента, когда автор понимает, что дальше «так жить нельзя», что его психика больше не справляется с такой работой (отношениями, разговорами и т.д.), и он принимает решение уйти в самое ближайшее время; далее идет ряд событий, который подводит его к цели: срыв на работе, психиатрическая клиника, отпуск-семинар, «самоубийство» начальника, съемки клипа; далее цель будто бы отодвигается, т.к. героя приглашают сесть в кресло бывшего начальника, и он вдруг начинает надеяться, что вот настал тот момент, когда он сможет сломать систему, то в скором времени приходит разочарование: «И я сказал себе: может, приняв эту должность, ты хоть что-нибудь изменишь в нашем поганом мире. Но я глубоко заблуждался: власть никогда не отдают тем, кто способен ею воспользоваться»; в итоге герой делает последний рывок к своей цели и достигает ее — за сообщничество в убийстве его садят в тюрьму. Ведущий композиционный принцип: композиция линейная, с элементами принципа «нитка с бусами», в хронологии событий.

Есть здесь и лирические отступления, где автор излагает свои мысли о ситуации в целом и о каждом конкретном эпизоде в частности, и прием художественного обрамления в конце каждой главы, где он предлагает рекламные ролики, которые дополняют произведение, придавая дополнительный смысл. Композиционные приемы (отступления и вставки) нужны автору, чтобы расширить рамки изображаемого, высказать свои мысли и чувства. В них он в равной мере (с основным сюжетом) раскрывает суть и смысл происходящего и изображаемого, делая роман более образным и понятным для читателя: «В кока-колу больше не кладут кокаин, зато подмешивают фосфорную и лимонную кислоты, чтобы создать иллюзию утоления жажды и привыкание к этому напитку. Молочных коров откармливают специальным бродильным силосом, от которого у них развивается цирроз, и тоже напихивают антибиотиками, порождающими новые виды резистентных бактерий, что сохраняются и в говядине; я уж не говорю о костной муке, вызывающей коровье бешенство. В молоке таких коров полно еще и диоксидов, которые они съедают вместе с травой» и т.д.

Уровень внутренней формы

Это повествование-исповедь, т.е. ведется от лица лирического героя.

Художественный образ героя: «Именуюсь я Октавом, одеваюсь в АРС. Я рекламист: да-да, это именно я загаживаю окружающую среду. Я расходую свою жизнь на то, чтобы лгать вам, и за это мне щедро платят. Я зарабатываю 13 тысяч евро плюс представительские, служебная тачка, биржевые акции и golden parachute. Это я решаю, что есть Истина, что есть Красота, что есть Добро. Более того, я представляю собой вполне мерзопакостную сволочь, способную загадить все, до чего дотронусь. В идеале желательно, чтобы вы уже сейчас возненавидели меня — перед тем как возненавидеть эпоху, которая меня породила» — вот так описывает герой сам себя. Еще он бросил девушку, когда узнал, что она беременна от него. Он каждый день нюхает кокс и часто выпивает. Он регулярно ходит к проституткам и не стесняется этого, а даже гордится, считает, что это более честно и разумно, чем тратить свою жизнь на одного единственного человека и испытывать совсем неудобное для него чувство привязанности. Он пошл до крайности. Он не любит никого и не способен никому сочувствовать (даже в случае смерти). Чаще всего он испытывает только чувство презрения. Он даже стал сообщником преступления, не почувствовав при этом никаких естественных для этого случая чувств (стыд, боль, жалость к жертве, раскаяние, сомнение и т.д.). И самое главное то, что он не какой-то исключительный персонаж. Такие — все, абсолютно все. Это его друг Чарли, который убил из чистого желания поразвлекаться, и не осознал ужаса содеянного даже в тюрьме, поэтому и совершил суицид. Это беременная служащая его фирмы, превращенная своей работой в «ржавого робота». Это его бывший начальник, который сфальсифицировал свою смерть, чтобы скрыться от наказания за кражу чужих миллионов. И там еще много-много таких экземпляров, вкупе представляющих собой рекламный бизнес.

Но у главного героя есть одно отличие — он этим не гордится, не радуется этому. Он говорит так, будто констатирует факты: да, я такой, да, я последний мерзавец, это все так и есть. Я это пишу для того, чтобы быть честным. Через это он пробует как бы очиститься. «Слову «исповедь» я придаю в данном случае чисто религиозный смысл. Желаю спасти свою душу перед тем, как свалить из этого мира». Поэтому он относительно спокойно относится к факту своего заключения в тюрьме (в отличие от друга Чарли): «Все проходит и все продается — кроме Октава. Ибо я сполна искупил свою вину в этой вонючей тюрьме… Моего Чарли вчера нашли в луже крови, он вскрыл себе вены острым краем банки из-под сардин «Sailpiquet». Этот чертов идиот еще ухитрился отснять свой подвиг раздобытой где-то Web-камерой и передать сцену самоубийства в Интернет — так сказать, с места событий. А я — вот он, сижу в одиночке для VIP-преступников, с теликом и книжками, и ничего, терплю, все не так уж скверно (хотя здесь и воняет мочой, а я выплевываю по кусочку свои легкие)».

А перед этим как бы в насмешку над уродством рекламного мира, главный герой создает ролик, как сатиру над идеалом рекламы, и… получает приз в Каннах (правда, забрать приз не успел, т.к. его арестовали).

Позиция автора.

Сам автор относится к происходящему с долей сарказма и юмора. Он к этой ситуации привык, пропустил через се6я, она его давно уже не шокирует и не пугает. Более того, он сам шокирует других своими поступками и вообще своей жизнью (взять хотя бы его «Pig» кровью в туалете фирмы «Манон»). К своим клиентам-рекламодателям он относится с известным и понятным презрением. К потребительской «массе» с чуть меньшим презрением и некоторой жалостью. Работа его держит только потому, что ему за это хорошо платят, но сил терпеть это уже нет, поэтому начинает писать книгу. На своих сослуживцев и коллег ему, откровенно говоря, наплевать. Он их знает — они не лучше и не хуже самого героя, поэтому отношение соответствующее.